Похищение - Страница 37

— Извините, — говорю я, — моего клиента уже нашли? Его зовут Эндрю Хопкинс.

Смерив меня безучастным взглядом, мужчина, тем не менее, встает и берет трубку. Через несколько секунд разговора он поворачивается ко мне.

— Они думали, вам кто-нибудь сообщил. Вашего клиента уже судят в соседнем здании.

Взлетая по ступенькам, я торопливо набираю номер Криса Хэмилтона.

— Когда ты сможешь приехать? — спрашиваю я, не тратя время на приветствия и объяснения. Он как адвокат-попечитель обязан присутствовать в зале суда, даже если меня уполномочили в pro hac vice. Позвонить Делии я уже не успеваю, и она меня, разумеется, прикончит, как только узнает о случившемся. С другой стороны, она должна понять: Эндрю с минуты на минуту предстанет перед судьей в полном одиночестве. И перед этим судьей он собирается признать свою вину.

Это здание суда в десять раз больше любого суда в Нью-Гэмпшире. Прямо у входа бейлиф пропускает посетителей через рамку металлодетектора; какая-то женщина, крепко держа сына за руку, укладывает сумку на ленту конвейера. Служащие, снующие по коридору в хаотичном, как кажется, беспорядке, наталкиваются друг на друга и обсуждают дела за бесконечными чашками кофе. В креслах ожидают свидетели в колючих костюмах, купленных специально для этого случая, и живущие на социальное пособие дети с книжками-раскрасками. В подростках безошибочно угадываются те, кто здесь не впервые, — по мешковатым штанам и толстовкам с капюшонами, опущенными до бровей.

Я пытаюсь найти клерка, который ответит, на каком из девяти этажей и в каком из двадцати залов предстанет перед судом Эндрю, но ответа мне никто не дает. Поэтому я бегу в офис шерифа, где заключенные ждут своего часа. У дежурного помощника усы Дока Холлидея и пузо Будды.

— Я только одно знаю, — говорит он. — Если вам нужен суд, вы ошиблись зданием, черт побери!

Я мчусь в другой зал, Центральный, когда замечаю бегущего туда же Криса. В этом здании уже тринадцать этажей, по пять залов на каждом. Достаточно одного взгляда на очередь к лифту — и я уже лечу вслед за Крисом по лестнице. На пятом этаже мы останавливаемся перевести дух.

— Принятие дела к слушанию, признание невиновности, — выпаливает он, и мы врываемся в зал № 501, как комический дуэт супергероев.

Мне бы хотелось сказать, что в зал суда я вхожу с полной уверенностью в своих силах, но, честно говоря, послужной список у меня не ахти. Даже в коллегию меня приняли со второй попытки. Я трижды записывался в «Анонимные алкоголики», после чего еще раз напился до беспамятства. У меня нет никаких оснований полагать, что я возьму эту планку.

Такого солидного судьи я, пожалуй, никогда еще не видел. Весит он не меньше трехсот фунтов, седые волосы свисают непослушными прядями, каждый кулак — размером с пасхальный окорок. Плашка на скамье гласит: «Почтенный Цезарь Т. Ноубл».

— Поверить не могу, что тебе попался этот судья, — шепчет Крис. — Мы называем его Мистер Говори-по-делу.

Заключенный, в одиночестве сидящий на скамье подсудимых, встает, позвякивая кандалами. Теперь я узнаю его профиль. Это Эндрю.

— Мистер Хопкинс, я вижу, ваш защитник не явился на слушание, а потому задам вопрос непосредственно вам: признаете ли вы себя виновным в совершенном преступлении?

Я стремглав несусь по центральному проходу. На встречах «Анонимных алкоголиков» мы иногда скандируем: «Притворяйся — и получится». Мне не впервой. Я смогу.

Судья — да что там, все присутствующие! — в изумлении таращится на меня.

— Прошу прощения, — прокашливается Ноубл, когда я перескакиваю через ограждение и становлюсь возле Эндрю, сжимая его плечо. — Будьте так любезны представиться.

— Эрик Тэлкотт, Ваша честь. Я адвокат с лицензией на практику в штате Нью-Гэмпшир. Но я подал ходатайство на ведение дела в режиме pro hac vice. Моим попечителем от штата Аризона выступает Кристофер Хэмилтон… и я, хм, уполномочен выступить в этом зале, если мое ходатайство было удовлетворено.

Судья заглядывает в свою папку и снова смотрит на меня.

— Сэр, вы, очевидно, не в себе. У меня не только нет этого предполагаемого ходатайства, но я также нахожу крайне неуважительным ваше внезапное появление в зале и вмешательство в ход судебных разбирательств. — Глаза его буквально пронзают меня. — Может, у вас в Нью-Гэмпшире так принято, но в Аризоне мы действуем иначе.

— Ваша честь, — вступает Крис, — позвольте представиться: Крис Хэмилтон. Это я несу ответственность за пресловутое ходатайство. Мы попросили секретариат направить ходатайство или непосредственно вам, или любому другому судье, кто мог достаточно быстро поставить подпись… но, конечно, я прекрасно знаю о склонности Вашей чести к идеальному порядку во всех аспектах судопроизводства.

Еще шаг — и Крис расцелует его внушительную задницу. Но в Аризоне это, похоже, срабатывает. Судья подзывает секретаря.

— Позвоните в секретариат и узнайте, нет ли там какого-нибудь ходатайства. Поданного и, желательно, удовлетворенного.

Секретарь берет трубку и произносит слова, напрочь лишенные громкости. Никогда не понимал, как им это удается, но такой умелец находится в каждом суде. Договорив, он поворачивается к судье.

— Ваша честь, судья Юматалло только что удовлетворил ходатайство.

— Мистер Тэлкотт, вам сегодня везет, — говорит Ноубл без тени доброжелательности в голосе. — Ваш клиент признает свою вину?

Стараясь даже краем глаза не глядеть на Эндрю, я говорю:

— Нет.